Гонорары в полмиллиона и работа с Загитовой: хореограф-постановщик рассказал о ледовых шоу

Фигурист-одиночник Никита Михайлов после окончания карьеры нашел себя в постановках программ для фигуристов одиночного и парного катания, а также ледовых шоу. Его считают одним из самых работоспособных хореографов российского фигурного катания. Карьера уроженца Москвы связана с Санкт-Петербургом, где он неоднократно ставил программы. Кроме этого, экс-фигурист работал с Татьяной Навкой, частично поставив ее шоу «Спящая красавица». АБН хореограф рассказал о гонорарах в ледовых шоу и особенностях работы со звездными фигуристами.

АБН: Когда вы начали карьеру хореографа ледовых шоу и как к этому пришли?

Никита Михайлов: Это случилось, в принципе, достаточно ожидаемо. В том плане, что у меня не было каких-то сильных раздумий, чем в будущем заниматься. Я тогда заканчивал свою карьеру. В последний мой сезон я катался у Виктории Буцаевой (в девичестве Виктории Волчковой — ред.). Я у нее заканчивал и сказал, что хочу сам поставить последние программы. И я это сделал — выбрал тему, нарезал музыку. Тогда я привлек к работе своего друга Сергея Комолова, который на тот момент уже работал хореографом. Вместе мы сделали программы, я с ними выступил в том сезоне, отобрался на чемпионат России. Тогда как раз Илья Авербух набирал людей в свое ледовое шоу, и я понял, что хочу этим заниматься. И та же Виктория Буцаева, когда я сказал, что хочу начать как хореограф, дала мне своих учеников. Людям моя работа понравилась. Так и пошло-поехало. Началась творческая параллель, хотя при этом я и тренировал, конечно.

АБН: Как вас пригласили в шоу Татьяны Навки?

Никита Михайлов: Я сначала работал хореографом в петербургском ледовом театре под руководством Елены Бережной. Потом меня пригласил Женя Плющенко на его первое шоу «Снежный король», так как у меня за плечами уже был опыт. Плюс мы с ним хорошо общаемся, поскольку я одно время катался с ним у Алексея Николаевича Мишина. Женя попросил меня помочь в работе над «Снежным королем». И параллельно в этом момент Петр Чернышев пригласил в свой проект. Мы тогда делали с ним государственный проект «Щелкунчик» в рамках зимних «Московских сезонов». Это было шесть лет назад, я помогал ему в постановке и сам там катался. Потом мы каждый год с Петей работали. Был момент, когда я работал сразу в двух проектах — и у Евгения Плющенко, и помогал Петру Чернышеву. Спустя пять лет, когда у Петра Чернышева произошло слияние с Татьяной Навкой, он мне позвонил и сказал, что надо уже выбирать, с кем я хочу работать, потому что мешать две достаточно весомые фигуры (Плющенко и Навку — ред.) было невозможно. Так как я безумно люблю Петра как хореографа и творческую личность, я ему сказал, что пойду за ним. Так и начал работать вместе с Татьяной Навкой.

АБН: Из чего состоит работа хореографа по постановке ледового шоу? Насколько я знаю, у вас там какой-то сумасшедший график, и тренироваться приходится даже по ночам?

Никита Михайлов: Репетировать приходится только по ночам, потому что днем очень сложно найти где-то площадку для репетиций. А если и находишь ее на дневное время, то аренда достаточно дорогая. Поэтому практически все проекты мы репетируем ночами. Площадка в это время дешевле и свободнее. Так как в Москве безумно любят фигурное катание, найти свободный лед днем достаточно сложно. Во многих случаях люди берут каток в аренду на год. Мы все время репетируем ночью, поскольку это самый удобный момент. Что входит в нашу работу? Как правило, хореограф принимает участие и в режиссуре. Он в принципе идет сквозь весь проект, потому что должен слушать режиссера, так как ему исходя из этого нужно будет выстраивать многие из своих номеров. Хореограф всегда присутствует и при создании музыки, принимает непосредственное участие в этом процессе. Когда звукорежиссер пишет музыку, он должен учитывать, где хореографу нужно ее затихание или усиление, паузы. То же самое и с костюмами. Хореограф должен понимать, будут ли подходить эти костюмы для выполнения тех или иных задач. Нужно понимать, как сделать так, чтобы и красочность была, и функциональность сохранилась. Мы часто сталкиваемся с проблемой, когда костюмы делают такими сложными, тяжелыми и неподъемными, что в них не выполнить некоторые технические элементы. И если мы это не уберем, то наш номер в чем-то потеряет. То есть, хореограф должен идти через весь проект от начала до конца.

АБН: Вы один ставите весь спектакль? Или в команде несколько хореографов? Как в таких случаях распределяются обязанности?

Никита Михайлов: Конечно, совсем одному сложно полностью ставить программу. Однако все зависит и от самого проекта. Всегда есть помощники, которые потом это репетируют, отрабатывают, добавляют какие-то свои идеи. Но последнее слово все же за основным хореографом. Так мы начали работать с Петром Чернышевым — он говорил, что он хочет видеть, а я уже под него подстраивался и помогал ему репетировать то, что он ставит, добавляя какие-то свои вещи. Однако в то же время у меня есть личные проекты. Первый — это «Фиксики на льду», а второй — «Щелкунчик». Мы с этими проектами проехали по городам России и даже представили их за рубежом — например, в Ташкенте. В этом проекте я работал полностью сам. А допустим, у Татьяны Навки нас трое или четверо даже. В ее шоу достаточно глобальная работа, поэтому там не может быть одного человека. Более того, сама Татьяна в своих проектах всегда присутствует на всех репетициях. Она не пускает это на какой-то самотек, а всегда присутствует и контролирует. Это достаточно коллективный труд.

АБН: Насколько реально хореографу заработать в ледовом шоу? Какой диапазон гонораров в этой сфере?

Никита Михайлов: Тут все зависит от того, кого пригласят работать хореографом. Если это будет кто-то дорогой с именем, то он, естественно, будет стоить очень дорого. Кто-то может стоить гораздо дешевле. Тут нет какой-то определенной градации – все зависит от того, кто и как договаривается. В одном из первых моих проектов мне как хореографу платили 50 тысяч за проект, а потом эта сумма выросла до полумиллиона рублей и даже выше. Здесь все зависит от проекта и от ситуации, нет какой-то определенной «вилки» цен.

АБН: Сколько времени занимает у хореографа постановка полноценного ледового спектакля?

Никита Михайлов: Вообще мы начинаем готовиться за полгода минимум. Музыку обычно еще раньше. Начинаем продумывать, как все это может выглядеть, черпаем вдохновение из роликов в Youtube, придумываем новые идеи. А когда мы переходим на практическую часть, то в любом случае зависим от создания музыки. Мы выстраиваем все от музыки. В плотный график репетиций переходим за месяц до постановки. Мы точечно разбираем в этот период все моменты. Если честно, мы всегда хотим больше времени для репетиций, но не во всех проектах есть такая возможность. Особенно когда наша работа сталкивается с финансовыми интересами. Ведь на все, включая аренду площадки, нужны деньги. Но самый кайф — когда ты плотно месяц репетируешь, за всем следишь, выставляешь элементы. Однако у меня бывали и проекты, которые мы «собирали» всего за две недели. Конечно, ребята сильно уставали, все было прямо «на износ», иногда случались стрессы.

АБН: Планируете ли вы заняться постановкой авторских ледовых шоу? Какие основные трудности на этом пути?

Никита Михайлов: У меня уже есть два своих проекта, о которых я упоминал — «Фиксики на льду» и «Щелкунчик». Мы их делаем с продюсерами Стасом Корчевским и Еленой Козловской. Стас отвечает за режиссуру, музыку и все картинки в нашем проекте, Лена договаривается, делает все навигации, решает вопрос о том, где мы будем выступать. Я отвечаю за состав фигуристов, музыку и хореографию. В этом году из-за пандемии, конечно, все подкосилось, мы взяли небольшую паузу. Но скоро снова вернемся к работе, уже есть идейки.

АБН: Чему вы научились у всех ведущих продюсеров ледовых шоу в процессе работы с ними? Какие качества вы хотели бы перенять у них?

Никита Михайлов: Я уже перенял (смеется). А следствием этого и является то, что я начал делать свои проекты. У всех было очень круто. Это все творчество, все новое. Везде очень крутые люди, музыканты и продюсеры. Когда ты с ними работаешь, это, конечно колоссальный опыт во всем — в восприятии и так далее. Ты воспринимаешь их информацию, и на это накладываешь уже свое видение. И получается что-то свое.

АБН: Расскажите о работе с Алиной Загитовой. Это ведь вы ставили ее танец для «Спящей красавицы»?

Никита Михайлов: Да, мы работали вместе. Это было ее первое шоу. Когда мы готовили проект, у нас были промо-прокаты для рекламы. Мы катались в торгово-развлекательном комплексе Vegas в Красногорске, а также на Красной площади. Мы вместе с Алиной показывали кусочки номеров для людей. Это была пиар-акция. Я катался вместе с ней в паре вместо Ондржея Готарека (чешский фигурист, выступавший за Италию, который после окончания карьеры сосредоточился на работе в российских ледовых шоу — ред.). Алина, конечно, трудяга. Она пришла из спорта заряженная на сто процентов. Мы максимально с ней все повторяли. Это было очень крутое и комфортное сотрудничество. Когда люди приходят из спорта в шоу, очень много времени приходится уделять творческой составляющей, эмоциям. Но с Алиной вообще никаких вопросов даже в этом плане не было – все на очень высоком уровне.

АБН: Как удается справляться со стрессом и недосыпами во время работы над постановками?

Никита Михайлов: У этого момента есть две стороны. Первое — это то, что когда мы начинаем работать в ледовом шоу, мы наносим вред своей основной работе. Когда начинается подготовка к шоу, никто не хочет сделать паузу. Даже не то, что не хочет, а не может. Ведь у нас есть и тренировки, и прокаты в разных клубах. И все накладывается друг на друга. И ребята после ночной подготовки к шоу спят по два-три часа, после чего едут на свою основную работу. В моем конкретном случае я спасаюсь только тем, что безумно это люблю. Я настолько заряжаюсь в момент работы, что сплю два-три часа, и мне этого достаточно. Были забавные моменты, когда мы дорабатывались до того, что где-то на 24-е сутки мне человек что-то объясняет, и выясняется, что я уснул. Но я в этом не чувствую какой-то проблемы. Но ребятам, конечно, в этом плане тяжелее, потому что у них все-таки механическая работа. Бывали даже случаи, когда люди зимой попадали в аварии, потому что ехали за рулем, при этом не выспавшись. В то же время нужно помнить, что зима у нас — один из самых выгодных периодов, потому что именно зимой мы ставим большее количество ледовых шоу.

АБН: Какую последнюю книгу вы прочитали? Удается ли много читать с вашим графиком?

Никита Михайлов: Нет, я вообще очень мало читаю, потому что основная часть дня уходит на поиск и обработку музыки. Из последних книг я прочитал книгу о том, как правильно распределять свое время в течение дня, про тайм-менеджмент. Теперь я разбиваю свои задачи, наиболее важные делаю в первую очередь, не очень существенные оставляю на потом. И все.

АБН: А как решается проблема с авторскими правами, когда вы подбираете музыку для ледового шоу или просто для программы спортсмена?

Никита Михайлов: Здесь два момента. Для спортсменов все решается тем, что есть определенная организация, которая решает этот вопрос. Когда мы заполняем листы для соревнований, мы вписываем музыку, которую берем. Грубо говоря, это как РАО (Российское авторское общество), только именно для спортивных соревнований. И эта организация оплачивает эти права. Фигурист может использовать любую музыку, и ему за это ничего не будет. Что касается ледовых шоу, то здесь другой момент. Если ты используешь какую-то известную музыку, защищенную авторским правом в момент шоу, то ты обязан указать это в Российском авторском обществе (РАО). И потом ты платишь процент — порядка 6% от суммы, вырученной от продажи билетов в том случае, если у тебя, условно говоря, на одну минуту проиграла некая композиция. Естественно, это не очень выгодно, поэтому все пишется самими организаторами шоу.

АБН: Назовите трех известных личностей, на которых вы хотите быть похожим.

Никита Михайлов: Таких личностей две. Во-первых, мне импонирует Илон Маск. Это для меня прямо идеал человека, который делает не только для себя, но и для всех. Помимо Илона Маска, мне импонирует Стив Джобс. Мне интересен этот человек в том плане, насколько он был нестандартным и сумасшедшим.

АБН: Сколько времени у вас занимает поставить полноценную программу спортсмену-фигуристу?

Никита Михайлов: Здесь очень многое зависит от уровня спортсмена. Если спортсмен среднего уровня и только планирует вырасти до сборной России, то полноценная программа с ним получается от четырех до шести-семи часов. Если мы берем членов сборной России, то здесь немного другой подход, потому что все члены сборной очень талантливые, и у них большой арсенал. В этом случае времени уходит гораздо больше, потому что ты дольше подбираешь для них те иные связки. Это очень высокий уровень, и ты прорабатываешь досконально каждый их шаг, каждый взмах. Ты постоянно что-то меняешь. У нас бывает три разных начала программы, из которых ты потом выбираешь одно. В итоге программу для такого спортсмена ставишь дня три.

АБН: А каков средний размер гонорара за постановку спортивной программы? Отличаются ли цены для топовых фигуристов?

Никита Михайлов: Конечно, отличаются. Причем цены в России отличаются от европейских. В России гонорары составляют от 45 до 60 тысяч рублей. Это если брать фигуристов-одиночников. В Европе это от 1500 до 2500 евро. Но для наших топовых фигуристов цены гораздо выше, потому что на работу с ними уходит гораздо больше времени.

АБН: Расскажите о грядущей произвольной программе Софьи Самодуровой, которую вы поставили. Накануне о вашей работе в Петербурге упомянул тренер Алексей Мишин.

Никита Михайлов: Я готовлю программу не только для Софьи Самодуровой, но и, например, для Александра Самарина. Для Сони у нас будет программа, собранная из трех разных частей музыки. В ней будет три разных стиля, и один – наверное, самый экстравагантный и редко представляемый – «вог» (vogue — стиль танца, базирующийся на модельных позах и подиумной походке).

АБН: Поступало ли вам предложение поработать с Елизаветой Туктамышевой?

Никита Михайлов: Там получилось так, что я не то что прямо к ней приезжал ставить программу. Я приезжал этим летом в группу к Алексею Николаевичу Мишину, поставил программу четырем спортсменам, включая Соню Самодурову. И поскольку Алексей Николаевич — мой учитель и тренер, у которого я прокатался четыре года, мы немного поработали и с Елизаветой Туктамышевой. Но я не могу сказать, что мое влияние на ее программу чувствуется достаточно сильно. У нее были уже программы, и я просто немного добавил. Можно даже считать, что я с ней почти не работал.

АБН: Назовите самых топовых российских хореографов?

Никита Михайлов: Безусловно, для меня это Петр Чернышев. Далее, Александр Жулин, Ирина Жук и ее муж Александр Свинин, а также мой близкий друг Даниил Глейхенгауз.