Современная Россия в станкостроении уступает СССР 1928 года, хотя тогда удалось за десятилетний период к 1938 году увеличить производство металлорежущих станков в 30 раз. По экспертным оценкам, высказанным в беседе с Агентством бизнес-новостей нашей стране сегодня нужен аналогичный рывок – увеличение производства станков не в проценты, а в разы.
Пять основных блоков
Об этом на Форуме «Российский промышленник 2023» говорил, в частности, председатель Совета ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике Владимир Гамза. По его оценке, развитие станкостроения тесно увязано с вопросами реновации промышленных предприятий, оставшихся в наследие от СССР. Их сейчас насчитывается порядка 18 тысяч по всей стране. Реновация включает в себя пять основных блоков.
Первый блок – разработка концепции развития предприятия. Это не просто смена станков и строительство отдельных новых зданий, но концепция технологического развития, включая новые технологии, новые инженерные решения, прочие моменты. Второй блок связан с проведением редевелопмента, то есть решением вопроса, что нужно делать с имеющимися промышленными предприятиями.
«Что можно оставить модернизировать, а что нужно снести под корень, что делать с теми площадками, которые будут освобождены», – раскрыл детали Владимир Гамза.
Третий блок представляет собой менеджмент, а именно ответ на вопрос: какие технологии применить, что оставить, какое новое оборудование внедрить. Четвертый блок – вопросы финансирования; пятый – инженерные коммуникации – все, что связано с обеспечением деятельности предприятия.
Все это «зашито» в федеральном ESG-проекте промышленной реновации «Браунфилд», который призван обеспечить модернизацию предприятий, введенных в эксплуатацию 50-90 лет назад.
Под браунфилдом (brownfield) понимается площадка промышленного, производственного, иного коммерческого назначения с неэффективными, нефункционирующими или опасными объектами, но с потенциалом развития посредством комплексной реновации. Проект разработан ТПП РФ, она отобрала предприятия, которые участвуют в реализации этих блоков.
«Концепция работает по всей стране, мы за это время побывали во всех регионах, в постоянном режиме у нас около 10 проектов в 20 регионах, и количество предприятий растет», – сообщил Гонза.
Целый комплекс задач
Что же касается собственно станкостроения, то здесь работа ведется на уровне российского правительства, которое в 2022 году оказало станкостроителям поддержку в 2 млрд рублей. И это дало первые плоды: за четыре месяца 2023 года производство станков выросло на 25% (на годовой основе).
В 2020 одобрена «Стратегия развития станкоинструментальной промышленности на период до 2035 года», предполагавшая весьма плавные изменения – без рывков. Однако жизнь внесла свои коррективы и в 2022 году ситуация в силу известных событий кардинально изменилась, после чего в «Стратегию» стали вноситься коррективы.
Кроме «Стратегии», развитие станкостроения в России определяет федеральный проект «Развитие производства средств производства» (входит в состав государственной программы Российской Федерации «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности»). Он рассчитан был изначально на период 2022-2030 годов.
Предстоит решать целый комплекс задач. Помимо того, что станкостроение нужно создавать практически заново, нынешний станочный парк России характеризуется высокой изношенностью. По данным ТПП РФ, износ основных фондов у потребителя металлообрабатывающего оборудования – машиностроения – достигает 60%.
«Нам никто помогать не будет»
При этом заместить выбывающие станки западного производства фактически невозможно из-за санкций. Частично решить проблему помогли бы китайские производители, но их продукция все же уступает западным образцам. К тому же китайцы опасаются вторичных санкций со стороны «вашингтонского обкома».
«Внешний фактор очевиден: нам никто помогать не будет», – считает доктор экономических наук, профессор СПбГУ Николай Межевич.
«Мы можем развиваться абсолютно на собственной почве, но это будет очень мучительно», – признает Владимир Гамза. И предлагает алгоритм решения проблемы: «Первое – надо закупить самое передовое оборудование и технологии, которые необходимы, чтобы достичь технологического суверенитета не когда-то в перспективе, а в ближайшее время. Второе – наладить всю цепочку развития технологий на собственной основе. То есть на базе этих закупленных технологий и оборудования подготовить лучшие кадры, наладить самую современную для развития науку, создать станкостроение и построить наше собственное машиностроение». По мнению эксперта, подобно тому, как это было в 30-е годы прошлого века, работать в этом направлении нужно стремительно, а значит, нужна мобилизация усилий.
«Для того чтобы делать станки для производства других станков, нужна сверхсрочная программа, – рассуждает Межевич. – По большому счету ее удалось реализовать только в рамках сталинской индустриализации, но это было связано с принуждением и достаточно жесткой политикой. У меня нет уверенности, что сейчас к такой политике готово государство и общество. Степень мобилизационных усилий пока регулируется аккуратно, чтобы они не были напряженными и не ощущались обществом тяжело».
В этом ключе Владимир Гамза видит еще одно направление, связанное с подготовкой кадров, которые, как известно, «решают все». Он предлагает отойти от «всеобщего высшего образования», к тому же с сильным гуманитарным креном. Нужны «технари» с большим уклоном в среднее специальное и техническое образование, как это, собственно, было в СССР. Именно перестройка высшей и средней школы – один из краеугольных камней решения проблемы станкостроений в современной России, по мнению представителя ТПП РФ.
Иной взгляд у Николая Межевича: «Резкая перестройка чего бы то ни было – не тот путь, который является целесообразным. Тем более что высшая школа – не батальонная группа, которую можно резко перестроить и направить не слева направо, а справа налево. Это первое. Второе – до тех пор пока рабочие профессии не станут привлекательны финансово в условиях рыночной экономики, ничего не получится. Как только условный девятиклассник будет понимать, что, получив рабочую профессию, он гарантирует свой доход до конца жизни с хорошей пенсией, тогда ситуация может измениться».
Что-то уже есть, признает профессор. «На судостроительных заводах квалифицированный газосварщик получает больше бухгалтера, но пока это не есть массовое явление, а вот когда в целом будет понятно, что менеджер получает гарантированно меньше, чем квалифицированный рабочий, тогда нужно будет уже думать и о следующей части – о станках. Потому что купить станки можно даже сейчас – китайцы продадут. Но проблема не в том, чтобы купить, а в том, чтобы люди на них работали добровольно», – считает Николай Межевич.
Как представляется в свете вышесказанного, новый рывок в станкостроении – задача труднореализуемая, хотя это и горько признавать. Что обусловлено еще и демографическим фактором – в возраст трудовой активности вступило малочисленное поколение, появившееся на свет в конце 90-х – начале нулевых.